Кто-то прошел мимо — не в форме. Карей непроизвольно поднял глаза и увидел, как служащий повертел головой, явно кого-то разыскивая, и подошел к старшему брату. Тот, разгоряченный, как и все, говорил слишком громко, обсуждая стратегию третьей четверти с тренером. Неизвестный терпеливо выждал, когда тренер отойдет от баскетболиста, и протянул ему записку. Когда Ферди прочитал (передавший ее к тому времени исчез из раздевалки), он сморщился, словно надкусил кислое яблоко.
Карей подошел и кивнул:
— Что? От кого? Если не секрет…
— Какой секрет?.. — сердито пробормотал старший брат, глядя на бумагу с уже хорошо известным Карею, мучительно плаксивым выражением на лице: «Ну не хочу-у!» — Мать. Пишет, что ждет меня за дверями раздевалки.
— Не ходи, — посоветовал Карей. — Испортит настроение напрочь. Передай ответ с кем-нибудь, что тренер засек записку и не выпускает. Пусть, если что-то срочное, снова напишет или дождется, пока игра закончится.
— А то ты не знаешь, — безнадежно сказал Ферди. — Она сюда передаст мобильный и заставит говорить с нею. Нет, придется идти. Сколько времени до выхода?
— Минуты две.
— Успею. Так даже лучше, что разговаривать долго не придется.
— Зря, Ферди, — уже в спину брату сказал Карей.
Он постоял на месте, потом решил, что лучше на всякий случай ждать брата ближе к дверям раздевалки. Ферди вернулся быстрей, чем Карей ожидал. Наверное, прошло всего с полминуты, как дверь открылась, и Ферди, даже не прячась от укоризненных глаз заметившего его тренера, вошел в помещение.
Лицо старшего брата было таким спокойным, что Карей заподозрил неладное.
— Что она сказала? — резко спросил он, идя за братом.
Тот направлялся к своему шкафчику. Ответил не оборачиваясь:
— Отец нашел знакомого, который помог забить для меня место в аспирантуре. Экзаменационные оценки роли играть не будут. Их слегка, если что, подправят.
Ферди остановился у своего шкафчика, но смотрел, словно забывшись и не понимая, что он вообще здесь делает… А Карей смотрел на его пальцы, которыми он зацепился за ручку дверцы и которые тряслись.
— Хочешь — попрошу тренера, чтобы дал успокоительное?
— Ты же знаешь, что нас на допинг будут проверять и после игры, — медленно и отстраненно сказал Ферди.
— Так то на допинг, а это наоборот.
— Лекарство быстро не действует.
— Хватит болтать. Время зря тратишь. На. У меня кое-что всегда с собой (он не стал говорить, что носит таблетки исключительно для Ферди). Вода есть? — И Карей протянул на ладони таблетку, одновременно шаря глазами в поисках пластиковой бутылки с минералкой. Нашел и передал Ферди.
Он заставил-таки старшего брата выпить таблетку успокоительного. «Радостное» известие матери заставило и Карея напрячься. Он еще не знал, чем может грозить для брата состояние, когда тот сдерживает все эмоции внутри, словно закипающую жидкость под плотно закрытой крышкой. О том, что брат может перегореть, Карей не задумывался. Никто из огневиков не верит в это, пока несчастье не происходит.
Выходя на баскетбольную площадку, Карей мельком отметил, что черные полотнища — спецпомощь для огневиков на самый опасный случай — лежат на привычном месте. Возможно, сыграли спящие гены двух родителей-прорицателей. Возможно — интуиция. Но, пока Карей следом за братом и ребятами обходил площадку, он все поглядывал на них… Возможно, именно зацикленность Карея на предметах скорой помощи для огневиков и помогла Ферди выжить вообще.
Он вспыхнул сильным пламенем в первую же минуту игры. И, когда все бросились к нему сбивать огонь, Карей кинулся к полотнищам.
Воскресное раннее утро в пригороде — это такая уютная тишина, подчеркнутая неожиданно отчетливым пересвистом птиц в садах… Жаль, что машина слишком быстро промчалась по всем улицам и оставила позади дома́ и поместья. Но впереди — холмы и леса, речки и лужайки. Впереди день, когда хочется отдохнуть и привести мысли в порядок.
Клеменс так и сказал:
— Есть возможность уехать на целый день — гуляй! А мы пока опробуем твои браслеты, посмотрим на их магический резонанс в контакте с больными. Заодно приглядимся, есть ли большая разница между универсальными и именными браслетами для пациентов. А эти наблюдения могут пройти и без твоего участия.
Поездку за город, на природу, предложил Карей, когда выяснилось, что Ферди в больнице скучать не будет: Регина временно переехала в его палату — и кто бы осмелился возражать воздушнице? Та уже «заплакала и обгрохотала» весь город!
— Хорошо, — сказала Алекса, — но потом ты поможешь мне с беседкой. Там столько работы — мне одной не справиться.
— Конечно. Не вопрос, — отозвался Карей. — Мне самому полезно поработать руками. Да и беседка мне тоже нравится.
Эмбер услышала о поездке поздно вечером, придя домой после свидания, и немедленно заявила, что Алекса должна соответствовать пикнику. И велела надеть романтичную юбку (из своего необъятного гардероба, конечно), а к ней в том же стиле блузку (оттуда же). Мама при слове «пикник» схватилась за голову и немедленно побежала готовить корзину с вкусненьким.
— На природе разыгрывается аппетит! А вы собираетесь на целый день!
А папа велел им отдохнуть так, чтобы на весь день забыть обо всех проблемах.
Младшие спали. И вечером, когда было объявлено о загородной поездке, и утром, когда машина Карея, оставленная на ночь в семейном гараже, осторожно выползла на белый свет. Так что навязать свою компанию или обидеться: «Не взяли!» младшим не удалось.